– Кайр Джемис, позвольте поговорить с Гвендой.

– Когда отчалим.

Отчалили вскоре, все с той же поспешностью. Но кое-что странное случилось прежде. Кайры Хедин и Тафф, что раньше плыли с графом на флагманском судне, перешли на «Тюленя» вместе со своими греями.

– Мы составим вам компанию, господа. У вас, поди, найдутся свободные койки?

После форта на каждом судне имелись свободные койки. Странно отправлять воинов с флагмана на «Тюленя», когда на самом флагмане недостаток мечей. Неужто граф боится мятежа? Марк, было дело, подумывал настроить капитана Бамбера и экипаж «Тюленя» против графа. А тот, вишь, хитер: предусмотрел такой поворот.

– Рады вас видеть, – сказал кайр Лиллидей вновь прибывшим.

С таким же теплом в голосе он мог бы поприветствовать волчью стаю зимней ночью. Однако Джемис был мрачен весь последний месяц, так что графские мечи не ощутили особой разницы.

– Благодарим за гостеприимство.

Воины прошлись по судну, запоминая расположение кают, трюмных люков, лестниц. После Хедин вновь подкатил к Джемису:

– Кайр Лиллидей, не дадите ли взглянуть на Предмет?

– Не дам.

– Мы все рисковали жизнями за Рекой, и эта штуковина – наш единственный трофей. Не справедливей ли будет…

– Предмет – собственность герцога, – отрезал Джемис.

Хедин хотел еще сказать, но серый пес кайра Джемиса издал гортанный рык, и пришелец удержал язык за зубами. Марк вмешался в беседу:

– Кайр Джемис, а как на счет моей просьбы? Матросы поднимают якоря, ничего неожиданного уже не может случиться. Ради лорда Ориджина, дайте побеседовать с Гвендой.

– Начни с козлика, – сказал кайр.

Гвенда, что была как всегда рядом, метнула в Марка быстрый взгляд и попросила:

– Я хочу. С меня начни.

– Ты хочешь, чтобы он тебя допросил? – удивился Джемис.

– Хочу говорить. Первой. Начните с меня.

– Ну ладно, раз просишь…

Кайр Хедин встрепенулся:

– И я буду присутствовать на допросе.

– Не будете, – покачал головой Марк.

– Ты мне указываешь?!

– Нет, всего лишь пользуюсь логикой. Гвенда боится вас, как тьмы. При вас не станет говорить.

Джемис подтвердил это, а Стрелец не то зевнул, не то ощерил зубы. Хедин отступил.

На «Тюлене» Гвенде досталась целая каюта – прежде ее делили два кайра, что пропали за Рекой. Марк и пленница вошли в комнату, Марк запер дверь на засов. Усадил Гвенду на койку, сам расположился рядом. Допрашивая женщину, лучше сидеть не напротив, а сбоку. Гвенда повернулась к Ворону: пол-лица закрыто сальными патлами, левого глаза не видать, правый блестит, как монета.

– Что хочешь от Гвенды?

– Кхе… – Марк усмехнулся. – Расслабься, красотка, ничего я такого не хочу.

– Я и не думала. Знаю, спрашивать хочешь. Спрашивай.

– Хм. У меня к тебе, Гвенда, всякие вопросы были… Но теперь на ум лезет один: почему ты так торопишься?

– Не тороплюсь. Есть хочу. Поговорим – и поедим. Да?

– Конечно.

– Гвенду накормят?

– Еще бы.

– Здесь накормите, или куда-то идти?

– Как захочешь.

– Хочу здесь. Никуда не ходить. Можно?

– Можно, можно.

Гвенда скинула башмаки и залезла на койку с ногами. Ворон поморщился против воли. Хохотнул:

– Ну, ты и пахнешь, прелестница! Никакой парфюм не нужен. Скажи, ты хоть когда-то мылась?

– Не знаю. Не помню…

– Наверное, еще до форта, да?

– До форта?

– Ты за Рекой жила в форте – в здоровенном таком срубе с башнями. А до него?

– Что было до него?

– Это я тебя спрашиваю, Гвенда. Что было до него?

– Было… было… кажется, была Гвенда.

– Гвенда – это ты.

– Я – Гвенда, да, я. Так и сказала.

– Ты ничего не помнишь, что было раньше форта?

– Раньше форта?.. Была Гвенда, и все.

Марк поскреб щетину на подбородке.

– Изо всей твоей прошлой жизни помнишь только имя – правильно я понял? Все остальное из тебя выбили.

– Гвенда я, да.

– Помнишь хотя бы, откуда ты? Из Ориджина, из Южного Пути? Из мещан или из крестьян? Как звали мать и отца?

Она встряхнула головой, зарылась пальцами в волосы.

– Я – Гвенда. Говорю тебе. Гвенда!

– Но как ты попала в форт – хоть это помнишь?

– Гвенда…

– Совсем ничего? Где тебя взяли? Когда? Кто?..

– Говорю тебе! Уже сказала!

– Ладно…

Марк перевел дух.

– Что с тобой было в форте – это помнишь?

Гвенда дернулась и замерла, будто ее хлестнули по лицу.

– Да, в форте. Что с тобой делали?

Она сцепила ладони перед грудью, ломая пальцы.

– Делали… Что-то делали, не знаю… Я Гвенда. А они – странные люди.

– Расскажи об этих людях, Гвенда.

– Странные. Люди-сумерки. Особые.

– В чем их особенность?

– Они умеют… они могут… делают…

– Что делают? Что могут?

– Неважно.

Она сказала это с такой неожиданной твердостью, что Марк нахмурился:

– Почему – неважно?

– Там никого. За Рекой – никого. Люди-сумерки ушли. Другие пропали. Теперь только яма. Пусто. Неважно.

– Куда ушли – знаешь?

– Я Гвенда.

– Ага, понял тебя. А почему исчез форт?

– Вы вошли. Не стоило входить, но вы вошли. Я же говорила…

– Форт – ловушка? Ты об этом?

Гвенда вздрогнула:

– Ловушка, да! Нужное слово! Там была ловушка!

– Ты забыла не только свою жизнь, но и многие слова?

– Меня зовут Гвенда…

Поддавшись порыву, Марк погладил ее по волосам.

– Бедная. Что же с тобой делали?

– Гвенда! Говорю: я Гвенда!

– Ты так хотела забыть форт, что забыла и все остальное? Семью, родной город, все годы жизни, даже слова – но и форт заодно. Оно того стоило, да, Гвенда?

Она похлопала веками, будто собиралась заплакать. Но вместо этого громко хрустнула костяшками и выпалила: